Определение Акта не является истиной – если он сопровождается правдивостью, то становится афаретичным и не свободным от действия, труда с родителем, когда, он сам по себе является партеногенезом: Акт не обязывает отца∙ это не действие, а бездействие. А в момент его телескопического погребения, сила находящаяся в радужном от желания пространстве, одобряет принцип, который выше фундаментальных законов, и заставляет замолчать святую сущность Акта, аналитик опирается на стимул Смерти и ужаса, излишество – которое является наперстником, когда дело касается женщины – единственный Орган, который имеет возможность варьировать удаленность от поля, которым является Бесконечность, вне Другого и Самого себя, который Чужд самой речи.
И, если практика появилась, чтобы быть обозначенной Фрейдом как психоанализ, и автономно отстающей от идеала Лаканом, очаровательные аналисты на шаг вперед той вотчины женской волны, которая с точностью научного мышления задается правильными вопросами в отношении того, что значит быть человеком, начиная с абсолютно не систематичного способа гипотезы, а не тезисов и антитезисов понятий о Другом или Самом себе, Акт Чужд дискурсу, поддерживающему видимость знания, которой система удобряет свои полевые цветы, провоцируя или нарушая желание аналитиков, искушая их вопросом, Так что же такое Акт, сокращая тайну и магию психоанализа до методического инструмента, не сильно отличающихся от тех простаков, которые задаются вопросом, Как распознать настоящего мастера∙ в этом случае акт, который Чужд, Чужд им из-за этих последних вопросов. Он еще более чужд для книжников, редакторов и грамматических рабов, для лингвистов и филологов: для них Божий ответ в том, что он устал от чрезмерного прославления Девы Марии – Акт не может производиться подражающими идиотами, потому что они ничего не могут собрать вне имитации – но они настоящие актеры в своем дворянском почитании природы подобия.
И позвольте нам переместить движение и расстояние в монотонную беседу, просто чтобы подразнить кого-то и вызвать безупречное хихиканье, развлечение, если мы обречены быть названными благоприятными и смехачами в отсутствие невозможной метафоры, другой вид Акта, который аналитики не могут культивировать, так как они попали в ловушку изолирующей грязи самоиронии∙ и позвольте нам взять на себя смелость сказать, что эта проповедь как большой лук, один в руках аналитиков, чьи пальцы не сгибаются при надломе стрелки большого лука, так как это не подходящее занятие для попугая – когда в игру вступает желание, то, в действительности, гора, вызвавшая это желание, создает те удлинненые ноги, говорил Ницше, и достигает пророка, потому что желание способно сдвинуть горы: вот что такое Акт, когда не Пророк приближается к горе, а когда это делает чудесный Чужой, когда гора движется к пророку, чтобы сгноить его всемогущество ленью и страхом. Подходящий вопрос для идиота, каким должен быть хороший аналитик, действующий с топологии Чужого к гипотезе, которая могла бы быть, Как желание передвигает горы: дорогой простак: одного «Сезам, Откройся» уже достаточно, но возражение должно приобрести соответствующие музыкальные ноты.
Акт не Чужден искусному человеку∙ этот субъект молится достаточно, но мало, а Действует много, этика не слишком изменилась со времен Агогэ Спартанцев, и его сущность есть Орган Акта: филолог трус, сильно политкорректный любовник, от которого женщины, как и Бог, быстро устают. Женщина Бог- Женщина Чужая∙ хотя Бог не Женщина, если только он не феминизирован – существование, которое возможно только будучи Чуждым: вот работа Акта, попадающего, как стрела из далека, в точку, с того большого лука, чье намерение сфинкса тоже нравится аналитику, потому оно обездвижевает его булемию – булемию его ушей, которая крадет почву желания. Просто спросите аналитика, Кто был отцом детей Зеведея – ответ будет ли либо Другим, либо таким же, если только вы не обращаетесь к тем аналитикам, которые думают, что они дети того Имени или самого Зеведея – и это было бы Чуждо Другому или Самому себе, Акт, если кто-нибудь из тех библейских аналитиков предпримет ре-акцию на требование большого лука об обезличивании грамматики, безымянно, бес-предметно для букв; и в этой манере Акт исполняет команду, представляя свою собственную смерть – жертва места, где кто-нибудь находит обманщика; и здесь есть обманщик, так как есть предмет, который он должен знать: нет ничего Чуждого в последнем – и психоанализа тоже нет: это исключительно хорошая причина для субъектов в анализе начать молиться – когда нет Акта.
Автор: Петрос Патунас
Перевод: Регина Ибрагимова
